280
196
И вот ножка подломилась. , стол казался вечным, как советская власть, он только оседал под грузом лет, более полувека на памяти Корнелия Ивановича за этим столом сражались в домино жильцы дома.
«Сейчас я уже старый человек и сплю мало. И даже когда сплю, сны мне снятся очень редко. А если и снятся, то все какие-то тусклые и блеклые. »
Точно, как отец меня учил, – Сам, вот этими вот руками, как дед, – Он показывал заскорузлые ладони. Всё, что есть у нас, – всё из лозы сделано, – Из ивовой лозы, вымоченной, обшкуренной – всё как положено, совершенно всё. , фёдор Иванович плел себе гроб.
Но наша обитель – древняя обитель, и неизвестно, кто основал ее в этой долине, – уцелела, хотя общие для всей страны невзгоды не обошли ее стороной. , она появилась у нас, когда волны мятежа, затопившего государство, схлынули и пошли на убыль, толпы людей из разоренных городов и деревень скитались п
– Что значит президент, услышав вопрос, я так и замер перед зеркалом – бритва в руке, правая щека густо намазана мыльной пеной, – Как ты сказала, – спросила Любаша, заглянув в ванную.
В руке у него был маленький детский лук и деревянные стрелки, ему оставалось пройти еще целое поле, пот катился с его хорошенького, разрумянившегося личика, оттененного светло-русыми кудрями, его шапочка свалилась с него, и волосы рассыпались.
О его семье я не смог получить никаких достоверных сведений, я обнаружил, что и телесный и духовный его облик равно для меня непостижимы, осенью 1827 года, когда я некоторое время жил в штате Виргиния под Шарлотсвиллом, мне довелось познакомиться с мистером Огестесом Бедлоу, это был молодой человек,
Это было довольно редкий список, получанный от настоятеля кафедрального собора, и оставлять книгу крайне не хотелось, устав гласит: дела милосердия – превыше всего, сестра Тринита со вздохом отложила творение святой аббатиссы и сказала: – Входите, не заперто, но что делать.
Он проснулся и заморгал от режущего глаза белого света, – прохрипел Стаффорд, садясь, свет излучали три ярких пятна, застывших между кроватью и потолком, значит, один из них тоже уселся. Было бы чертовски обидно разбудить не того, причем совершенно незаслуженно, – пояснил он к кому-то другому, тоже
Рассказ Шаги за спиной – самый странный, пожалуй, это единственный мой рассказ за последние десять лет, который я не смог никуда пристроить, отказались все периодические издания, с которыми я постоянно сотрудничаю, и не потому, что рассказ показался им плохим, ну что ж, рассказ этот странный, расска
На сей раз Аркадию Варадину, бывшему фокуснику, а ныне усиленно разыскиваемому рецидивисту, похоже, пришел конец, украл машину и был таков, после эффектного побега из сверхнадежной тюрьмы Деннинга любой другой на его месте затаился бы на время, невозмутимый и собранный перед лицом опасности, коварны
Андрей живет в мечтах, планов на будущее не строит, успеет ли вырастить когти и взять реванш.
Такова своеобразная точка отсчета для всего творчества Виктории Токаревой, лучшей, тончайшей исследовательницы этого прекрасного чувства, любовь в произведениях писательницы не всегда бывает нежной — в ней есть место и для боли, и для непонимания, виктория Токарева — признанный мастер современной ли
Насколько я могу судить, ничего съедобного. , шириной в 190 шагов в самом широком месте и длиной в 267 шагов от кончика до кончика, а сегодня утром я измерил остров шагами, да уж остров.
Весной 1920 года, именно в марте, именно 22 числа, – дадим эти жертвы точности, чтобы заплатить за вход в лоно присяжных документалистов, без чего пытливый читатель нашего времени наверное будет расспрашивать в редакциях – я вышел на рынок, но я не могу указать, на каком углу я стоял, а также не пом
Его преподобие Мердок Соулис очень долго прослужил пастором на болотах в приходе Болвири, что в долине реки Дьюлы, суровый старик с холодным и жестким лицом, внушавший страх всем своим прихожанам, последние годы он жил совсем один, без родных и без прислуги, в уединенном пасторском домике, стоявшем
