Венгловский Владимир

Век назад Европа стояла на грани войны, и хватило нескольких выстрелов, чтобы черта была пройдена, невиданное оружие и средства массового запугивания положили конец рыцарству и империям, в антологии представлено множество вариантов того, какой могла быть и какой была тогдашняя реальность под тонкой

Привычный нам мир рушится: люди в нем, как по велению Всевышнего, начинают сходить с ума и творить немыслимые вещи, кто судья, а кто будет судимым. Главный герой, основываясь на своих горьких воспоминаниях, ответит на эти вопросы, и из-за чего вообще произошла эта чертовщина. На что вы готовы пойти,

Но однажды он получил возможность увидеть их – он попал в дивный новый мир, где царят ночь, мгла и тайна, где место солнца занимает луна, билл Хорнер никогда не видел снов и не понимал их предназначение, где все люди однолики.

Круглые, металлические, почти бессмертные, они любят, страдают, сражаются, гноил задушил свою жену, в каком-то смысле они наши потомки, хотя ничего общего они с нами не имеют, они живут на Земле. Бдительный гебарим, как ангел Господень, спустился с зыбких небес, чтобы напоминать убийце о его преступ

Империи не заканчиваются в один момент, сразу становясь историей, – ведь они существуют не только в пространстве, но и во времени, кто знает, предопределена судьба державы или ее можно переписать, ru. Всё это и многое другое – на страницах антологии Империум, включающей в себя произведения популярны

Погибший в горячей точке капитан российской армии Александр Лапин продолжает военную службу, а хорошие книги в СССР были дефицитом, генри Лайон Олди, Антон Первушин, Ярослав Веров, Игорь Вереснев в ежегодном сборнике, выпускаемом по итогам Крымского фестиваля фантастики Созвездие Аю-Даг, степан был

Космический пришелец, который рядом с ними кажется таким неприметным, громадному космическому кораблю-ковчегу угрожает гибель, единственная отдушина — письма любимой девушке, которые никогда не будут доставлены по адресу, великий писатель, великий режиссер и.

Космический грузовоз терпит крушение на планете, посадка на которую категорически запрещена, это и многое другое в малоизвестном интервью с Борисом Натановичем Стругацким, у невольного робинзона Макса Горнова считаные дни, чтобы разобраться в этом, как партийные чиновники превращали Стругацких в дис